|
Жорж Санд ~ Добрая дама из Ноана
210 лет со дня рождения знаменитой французской романистки
Добрая дама из Ноана.
1 июля исполняется 210 лет со дня рождения знаменитой французской романистки Жорж Санд.
Жорж Санд — литературный псевдоним Авроры Дюдеван (полное имя Амандина Аврора Люсиль).
Родилась 1 июля 1804 в Париже. По отцу своему, Морису Дюпену, она принадлежала к знатному роду, ведущему происхождение от герцога Морица Саксонского. Мать, София Виктория Антуанетта Делаборд, происходила из крестьянской семьи. Это соединение аристократизма с чисто народным происхождением отразилось самым благотворным образом на таланте писательницы, у которой высокая культура соединилась с любовью к народу и пониманием его жизни.
Детство провела у бабушки, матери рано погибшего отца, в Ноане (в Берри), среди деревенской обстановки. Училась Аврора в английском католическом институте-монастыре в Париже. После получения образования вернулась в Ноан. Здесь молодая девушка усердно занялась чтением и в короткое время ознакомилась не только со всей тогдашней романтической литературой, но углубилась в философию, изучала Аристотеля и Лейбница, французских моралистов классической эпохи и иностранных поэтов, увлекаясь больше всего Шекспиром и Байроном.
После смерти бабушки Аврора вскоре вышла замуж за Казимира Дюдевана, родила двоих детей. В 1831, разойдясь с мужем после 8 лет супружеской жизни, Аврора Дюдеван поселилась в Париже. Чтобы прокормить себя и детей, она занялась живописью по фарфору и довольно успешно продавала свои изящные работы, затем занялась литературным творчеством.
Следующие восемь лет (1832-1840) были самыми бурными в личной жизни романистки и самыми блестящими в ее литературной деятельности. В ней проснулась страстная, впечатлительная натура, для которой свобода действий и чувств была жизненным принципом. С увлечением разделяя все развлечения веселого студенчества, она ходит по балам, литературным кофейням и политическим митингам, принимает участие в "театральных битвах". Свобода духа, делавшая Санд увлекательной собеседницей и кумиром молодежи, тесно была связана в ней со свободой сердца: истории ее многочисленных увлечений столь же знамениты, как написанные ею романы, потому что героями их являлись такие люди, как Альфред де Мюссэ, Фредерик Шопен.
Литературная деятельность её началась с совместной работы с Жюлем Сандо. Плод этого «коллективного творчества» — роман «Роз и Бланш», или «Актриса и монахиня» вышел в 1831 под псевдонимом Жюля Санд и имел успех. Издатели пожелали сейчас же издать новое произведение этого автора. Аврора в Ноане написала свою часть, а Сандо — лишь одно заглавие – «Индиана». Издатели требовали, чтобы роман вышел с фамилией того же, имевшего успех Санда, а Жюль Сандо не хотел ставить свою фамилию под чужим произведением. Чтобы разрешить спор, Сандо посоветовали отныне писать под своим полным именем и фамилией, а Авроре — взять половину этой фамилии и поставить перед ней общераспространенное в Берри имя Жорж. Так явился на свет псевдоним Жорж Санд.
Романы этого периода носят преимущественно личный, лирический характер. Один за другим появляются «Индиана», «Валентина» (1832), «Лелия» (1833), «Жак» (1834), «Андре», «Леоне Леони» (1835), «Мопра» (1836) и несколько новелл.  Все они посвящены вопросу о свободе сердца и если и не носят вполне автобиографический характер, то, во всяком случае, отражают личные чувства, пережитые автором. Страстный тон проповеди свободы сердца, нежность и поэтичность героинь и героев и чарующая красота стиля (особенно в «Лели») объясняют магическое действие произведений Жорж Санд на современников.
Характер произведений писательницы меняется в конце 30-х годов, и время от 1840-48 годов является периодом второй манеры ее творчества. Успех ее первых романов показал, каким пламенным адвокатом той или другой идеи могла быть гениальная романистка. Это привлекало к ней провозвестников новых учений, которыми изобиловала тогдашняя Франция. Многие из них стремились сделать ее носительницей и выразительницей их идей. Чуткая к смелой новизне, отзывчивая на всякую искреннюю проповедь, Жорж Санд легко поддавалась всем этим влияниям. В «Странствующем подмастерье», «Грехе господина Антуана», «Мельнике из Анжибо» выступает на сцену проповедь социализма; в «Орасе» противопоставляется благородный, возвышенный тип защитника народных прав расслабленному, нравственно павшему эгоисту. Июнь 1848 разбил утопические иллюзии Жорж Санд, и она прекратила общественную деятельность.
Поселившись затем окончательно в Ноане вместе с семьей своего сына, Жорж Санд отдалилась от общественной жизни, перестала подчиняться влиянию друзей-философов и вернулась в мир непосредственной жизни к традициям молодости. Еще до 1848 года начала появляться серия ее рассказов и романов из сельской жизни: «Франсуа-найденыш», «Чертово болото», «Маленькая Фадетта», в которых отразилась наивная, простая и полная поэзии жизнь беррийских крестьян. К концу сороковых и началу 50-х годов относятся также несколько театральных пьес («Франсуа-найденыш» и др.), игранных с большим успехом. Жорж Санд страстно увлекалась театром, посвящала много времени устроенному ею в Ноане театру марионеток и сочиняла для него пьесы, имевшие потом успех на сценах больших театров.
Обаянию Жорж Санд покорялись многие ее поклонники и друзья. С 40-х годов XIX века Жорж Санд была весьма популярна в России: ею восхищались В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Ф. М. Достоевский, Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев, Н. Г. Чернышевский. Белинский в первом периоде своей деятельности относился к Жорж Санд со страстной нетерпимостью. Одним из первых симптомов переворота, происшедшего в его миросозерцании, был восторженный отзыв о романе Жорж Санд «Бернар Мопра» (1841). С тех пор она стала для него автором столь же любимым, какими были Гете и Гофман в дни его молодости, и с 1842 года начался в "Отечественных записках" длинный ряд переводов ее романов («Орас», «Мельхиор», «Андре», «Домашний секретарь» и других). Особенно высоко Белинский ценил в произведениях Жорж Санд глубокую и истинную гуманность. Она была любимейшим автором Щедрина в дни его молодости, ею зачитывался Тургенев, она оказала неизгладимое влияние на Достоевского.
Конечный, очень производительный период творчества Жорж Санд охватывает 1855-1876 годы и характеризуется возвратом к романтизму первой манеры, но смягченному жизненным опытом. К этому времени относятся «Жан де ла рош», «Маркиз де Вильмер» (роман и пьеса для театра) и многие другие, в которых поражает свежесть таланта и чувств Жорж Санд. Психология действующих лиц и окружающая их среда обрисованы оригинально и с большою задушевностью. Почти не выезжая из Ноана, писательница вела спокойную, правильную жизнь в кругу семьи своего сына Мориса. Письма ее полны подробностей о разных домашних событиях: она вместе с внучками радуется приближению Рождества и усердно готовит новые костюмы для марионеток. Это захватывает ее сильнее, чем общественные интересы. Если она пишет без устали до самой смерти, то главным образом для того, чтобы обеспечить будущность своих детей. К друзьям своим, часто приезжавшим гостить в Ноан, она относится с той же материнской заботливостью, к начинающим писателям — с участием, убеждая их приобретать как можно больше фактических знаний, прежде чем приступать к литературной деятельности.
Умерла Жорж Санд 8 июня 1876, в Ноане, где пользовалась всеобщим уважением и заслужила прозвище «добрая дама из Ноана».
Фредерик Шопен и Жорж Санд
Фредерик Францишек Шопен родился 22 февраля (по другим сведениям 1 марта) 1810 года в Желязовой Воле под Варшавой. Он рос в окружении музыки и уже в 5 лет уверенно исполнял несложные пьесы. Вскоре его педагогом стал известный музыкант В.Живный. Чуткий и опытный воспитатель привил своему ученику любовь к музыке классиков.
Шопен с успехом закончил лицей и Высшую школу музыки, где его занятиями руководил композитор И.Эльснер. За время обучения Фредерик написал много фортепьянных произведений. К этому времени он уже был признан лучшим пианистом Польши. Критики высоко ценили его творчество, а дамы – превосходные манеры. Шопен много путешествовал по Европе, давал концерты и сочинял новые произведения.
С 1831 года Шопен постоянно жил в Париже, поразив его своими оригинальными мазурками и полонезами – жанрами, в которых нашли отражение славянские танцевальные ритмы и гармония польского фольклора. Его очень ценили как пианиста, особенно когда он исполнял собственную музыку.
В наиболее значительных произведениях Шопена парижского периода преобладают героико-драматические образы, музыка насыщается глубиной переживаний, силой и широтой образов. Трагической кульминацией в произведениях Шопена стал знаменитый «Похоронный марш», который вошёл в погребальный ритуал во всём мире.
Фридерику Шопену было чуть больше двадцати, когда в 1831 году он покинул Варшаву ради столицы искусств.
Парижскую публику сразу покорили его полонезы, вальсы, мазурки, сохранявшие традиционную танцевальную форму, но наполненные новым содержанием — истинной поэзией и драматизмом.
К тому же Фридерик был прекрасным пианистом, он поражал слушателей не только техническим совершенством, но и глубиной, и искренностью исполнения.
Шопен и внешне соответствовал той музыке, которую сочинял.
У него сложилась репутация сердцееда, перед которым не могут устоять самые прекрасные женщины. Его сила была в изяществе, легкости, блестящем остроумии, не говоря уже о самом главном — музыке, которой заслушивались и восхищались.
 Не менее шумная слава выпала на долю покорительницы мужских сердец Авроры Дюпен — писательницы, подписывавшей свои романы псевдонимом Жорж Санд.
Задолго до встречи с ней Шопен был наслышан о ее таланте, ее любовных связях и эпатирующих манерах: она демонстративно носила брюки и фрак, курила сигары.
Они познакомились на одном из светских приемов, и в первые мгновения беседы Шопен был очарован: эту женщину не портили ни мужская одежда, ни низкий голос с хрипотцой. Наоборот, все это делало ее загадочной, манящей.
Но стоило ей отойти в сторону, и обаяние рассеялось: в роли беспечного денди с сигарой во рту она выглядела издали почти карикатурно.
И тем не менее он очень огорчился, когда на следующий день не застал ее в доме общих знакомых…
 Вскоре по Парижу разнеслась весть, что Шопен и Жорж Санд отправились в совместное путешествие. Оба были слишком заметны, чтобы эта новость не вызвала бурю в обществе. Студентки консерватории горячо обсуждали новый роман своего маэстро, у какой-то баронессы случился припадок, а один известный литератор три дня не выходил из кабака…
Парижский журналист Жюль Дюфур писал: «Какая же разумная личность станет утверждать, будто любовь двух статуй, двух памятников может продлиться дольше, чем сутки? На общем постаменте им будет до смерти скучно. А в постели памятники просто смешны…»
Оноре Бальзак, когда его спросили, что он думает об этом сенсационном романе, ответил так: «Прежние неудачи в любви мадам Санд заключены в ее непоколебимой вере в счастливую любовь. Она верит в нее и ждет как женщина. А добивается ее как мужчина…»**
 Со стороны трудно было понять, что их объединяло, — настолько разными они казались. Однако у них было и много общего.
До встречи с Жорж Санд музы Шопена сменяли друг друга, принося ему взлет вдохновения: Констанция, Марыля, Дельфина Потоцкая, Мария Водзиньская… Каждая из них была по-своему прекрасной, но всегда что-то мешало прочному союзу: то разный социальный статус, то борьба самолюбий, то болезнь или, наконец, просто стечение обстоятельств…
Новый роман не был похож ни на один прежний. С Жорж Санд его связала не только страсть, но и глубокая привязанность, и истинная дружба. Ни с кем Фридерик не был так откровенен, ни с кем так глубоко не обсуждал свои профессиональные проблемы.
Он стал членом семьи Жорж Санд, близко к сердцу принимал все, что касалось ее детей, — Мориса и Соланж.
 Но по характеру они были разными. Жорж Санд никогда не жаловалась на усталость. Она умела не только работать круглые сутки, но и безудержно веселиться. Шопена, болезненного смолоду, это иногда тяготило.
При этом оба были поглощены своим творчеством, которое требовало огромного напряжения. Обоим были свойственны творческие метания и даже неврастенические приступы, но Жорж Санд преодолевала их значительно легче, чем Фридерик.
Почти десять лет, с 1838-го по 1847-й, Шопен был постоянным посетителем фамильного замка Дюпенов. Замок Ноан славился своим гостеприимством. Как в родной дом, приезжали сюда летом многочисленные друзья, родственники, знакомые хозяйки и ее возлюбленного, которого здесь любовно называли Шопинетто.
У Жорж Санд он познакомился с Бальзаком, Луи Бланом, Пьером Леру… Все они становились большими поклонниками Шопена, но царила здесь все-таки Жорж Санд, и Фридерику иногда не удавалось преодолеть свою скованность.
Он был светским человеком, но шумная жизнь парижской богемы частенько утомляла его. В глубине души он оставался варшавянином, до конца своих дней не избавившимся от тоски по родине.
Испытание чувств преподнесла им зима, проведенная на Майорке в заброшенном картезианском монастыре «Вальдемоза».
В этом фантастически красивом месте они оба ощутили особый прилив вдохновения.
 Там родился шопеновский цикл из двадцати четырех прелюдий, отражающий разные настроения, разные порывы души, но пронизанный одним страстным желанием жить и любить.
К несчастью, в самый разгар работы у Шопена пошла горлом кровь, началось тяжелое обострение чахотки. Жорж Санд, забросив сочинительство, не отходила от него ни днем ни ночью…
Вопреки злобным сплетням, пережитое испытание не только не пошатнуло их союз, но, напротив, сделало его крепче.
Их общий приятель Луи Эно, часто посещавший Жорж Санд и Шопена в Париже, расcказывал, что они прекрасно понимали и дополняли друг друга и им было очень хорошо вместе.
Однажды, когда они сидели втроем перед горящим камином, Жорж Санд принялась вспоминать свою любимую деревню в Берри. Она рассказывала так поэтично и образно, что растроганный Шопен не мог остаться равнодушным. «Если это так вдохновило вас, может быть, вы переложите мои слова на музыку?» — предложила Жорж Санд.
И такое случалось не раз: один заражал другого своим вдохновением.
 Жорж Санд, любившая играть со своей маленькой собачкой, как-то заметила Шопену: «Я бы на вашем месте непременно сочинила бы какую-нибудь музыкальную пьесу в честь моей собаки…» Шопен, по воспоминаниям Луи Эно, тут же подошел к фортепьяно и сыграл мелодичный вальс, который его ученики и знакомые потом так и называли — «Вальс маленькой собачки»…
Очень музыкальная от природы, Жорж Санд тонко чувствовала и понимала музыку Шопена, преклонялась перед его талантом.
Шопен же, стоявший в стороне от литературного процесса, мало интересовался творчеством своей возлюбленной.
Поговаривали, что он даже не все ее романы прочел.
С таким равнодушием Жорж Санд трудно было примириться. Обиды накапливались.
Разлад обнаружился после выхода в свет романа Жорж Санд «Лукреция Флориани».
Любовная история, положенная в его основу, очень напоминала роман самой писательницы с Шопеном. Сколько бы Жорж Санд ни отрицала этого, Фридерик узнал ее в актрисе Лукреции, имевшей троих детей от разных мужей, а себя — в изнеженном, капризном князе Кароле.
Первой реакцией Шопена был шок: на всеобщий суд вынесена история их жизни, их любви. Причем Жорж Санд усилила в романе нарцистические черты Шопена, создав не достоверный портрет, а скорее, карикатуру, шарж.
Шопен считал, что Жорж Санд предала их любовь, которая на самом деле обогатила их обоих. На страницах книги Кароль и Лукреция, пережив трагедию несостоявшихся надежд, расстаются.
Удар по самолюбию был смертельным, и все-таки Шопен проглотил эту горькую пилюлю. Однако их отношения дали такую трещину, что любой малозначимый повод мог спровоцировать разрыв.
И повод вскоре появился. У Жорж Санд разладились отношения с дочерью из-за ее замужества, и она настаивала, чтобы Шопен прекратил общение с Соланж и ее мужем.
Шопен считал такое требование несправедливым. Это и стало причиной разрыва.
Позже Жорж Санд рассказывала, что они никогда не ссорились и не упрекали друг друга и что их первая размолвка оказалась последней. Они так и не помирились до самой смерти Шопена.
Любовные отношения — тайна за семью печатями. Со стороны невозможно понять, по чьей вине союз терпит крах. Можно проанализировать лишь то, что на поверхности.
Многие друзья и знакомые Шопена, говоря о его романе с Жорж Санд, часто выставляли его страдальцем, которому этот союз принес одни лишь мучения.
Но есть и другие воспоминания, свидетельствующие о том, что обвинения в адрес Жорж Санд сильно преувеличены. Годы, проведенные с нею, оказались самыми плодотворными в его жизни. За свою недолгую жизнь (Шопен прожил всего 39 лет) он написал два концерта и множество фортепианных пьес — сонаты, ноктюрны, скерцо, этюды, фантазии, экспромты, песни…
По воспоминаниям современников, Жорж Санд после разрыва была по-прежнему энергичной, общительной и работоспособной, а Шопен как будто лишился воздуха, он уже не мог сочинять музыку, только исполнял ее.
Но и эти наблюдения не дают основания винить во всем Жорж Санд. Разве не эта женщина, привыкшая к шумному успеху и поклонению, проводила целые ночи у постели Шопена, когда он бывал болен?
Пока их союз питал ее воображение и давал мощный импульс творчеству, она была неистощима в преданности ему и нисколько не огорчалась, что отдает больше, чем получает.
Шопен требовал много внимания и заботы, но сам не проявлял той самоотверженности, какой одаривала его она. А ведь они оба были очень талантливы, и творчество всегда оставалось главным в жизни каждого.
Расставшись с Фридериком, Жорж Санд как будто освободилась от тяжелой ноши, которую сама взвалила на себя и безропотно несла целых девять лет.
Возможно, ни он, ни она не предполагали, чем обернется для них разрыв. Жорж Санд не догадывалась, что так легко перенесет разлуку с Шопеном, а Шопен — что не сможет жить и работать без Жорж Санд. Он страдал, метался и не верил, что она не вернется к нему никогда.
 Вскоре Шопен уехал в Англию. «Мне не может быть тяжелее, чем теперь, и настоящей радости я давно не испытывал… я только прозябаю и жду конца… — писал он оттуда другу. — Я чувствую себя слабее, я не могу сочинять… Я никогда не проклинал, но теперь я почти готов проклинать Лукрецию».
Шопен собирался дать в Лондоне несколько концертов, но здоровье не позволило. Удалось лишь дважды выступить в частном доме у своих знакомых.
В Париже болезнь обострилась, и в последние месяцы Шопен был настолько слаб, что не мог говорить, объяснялся жестами.
Когда Жорж Санд узнала о его болезни, она порывалась пойти к нему, но друзья не позволили, опасаясь, что сильное волнение ухудшит его состояние.
А Шопен за несколько дней до смерти сказал своему другу Франшому: «Она говорила, что не даст мне умереть без нее, что я умру у нее на руках…»
Источник: http://Жорж Санд,Добрая дама из Ноана,ФРАНЦИЯ,ПАРИЖ,ПИСАТЕЛЬНИЦА,Аврора Дюдеван, Амандина Аврора Люсиль, |
