Например, после III Вселенского Собора, который утвердил сам термин «Богородица», дабы подчеркнуть достоинство Царицы Небесной, деву Марию стали изображать в пышных придворных одеяниях, восседающей на богато украшенном престоле. Этот антураж вошел и в сюжет Благовещения. Самый яркий пример изображений такого типа – мозаика из древнего римского храма Санта Мария Маджоре:

На Востоке в связи с иконоборческими гонениями подобного рода изображения практически не сохранились. Однако образ Богородицы в одеяниях земной царицы в Византии не прижился и без влияния иконоборчества. Византийские живописцы более тонко подошли к тому, как можно одновременно изобразить и царственное достоинство, и простоту Богоматери, и нашли  выход. В Византийской империи наиболее явным признаком царственности были не золото или каменья, а пурпурный цвет.

Император мог не носить короны и не держать в руках скипетра, но одна только пурпурная обувь могла указать на его статус. Поэтому на иконах Богородица изображается всегда в простой одежде обычных женщин средиземноморского региона античной эпохи, но цвет этой одежды - непременно, пурпурный различных оттенков, для христиан византийского культурного ареала безошибочно указывал на царственность.

Есть и ещё одна деталь в иконографии Благовещения, где пурпурный цвет сыграл свою роль. В руках Богородица часто держит веретено и пряжу. Это неслучайно. С одной стороны, это отголосок апокрифических преданий, согласно которым Богородица в доме Иосифа работала над пряжей для завесы Иерусалимского Храма. Но церковная гимнография внесла в эту деталь дополнительный смысл. Например, в великом каноне прп. Андрея Критского есть такие слова, посвященные Богородице: «Яко от оброщения червленицы, Пречистая, умная багряница Еммануилева внутрь во чреве Твоем плоть исткася. Темже Богородицу воистину Тя почитаем» («Как из пурпурового состава, Пречистая, мысленная багряница плоть Эммануила во чреве твоем соткалась, посему тебя, как Богородицу, воистину почитаем» - перевод митр. Никодима (Ротова)). Как видим, плетение пурпурной нити из пряжи здесь символизирует таинственное зачатие Царя Небесного в самый момент Благовещения.

Сам смысл события – в благовестии архангела Гавриила и принятии этого благовестия Богородицей. Перед иконописцем встает задача: как передать графически этот диалог? Самый простой вариант – написать соответствующие реплики. Пример такого приема можно увидеть среди мозаичных росписей Софии Киевской (самой древней на нашей земле иконы Благовещения) – на предалтарных столбах собора изображены с одной стороны благовествующий Гавриил в сопровождении греческой надписи: «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою…», с другой – Богородица с надписью: «Се раба Господня».

Однако не каждый знает, что диалог архангела и Девы Марии имеется в классических иконах Благовещения уже сам по себе, даже без сопроводительных надписей. Стоит вспомнить, что христианская культура выросла из культуры античной, и многие элементы античности, очищенные от язычества, вошли в христианское искусство.

Так и здесь. Архангел Гавриил в иконах Благовещения изображается с рукой, простертой в сторону Богоматери  со сложенными определенным образом пальцами. Это древний ораторский жест, означающий прямую речь. Точно так же и ответный жест Богородицы можно трактовать, как принятие Ею благовестия:

Икона. Византия. XIV век.

Икона очень часто изображает мир видимый и невидимый, совмещает изображения прямые и символические. Помимо диалога Богородицы и архангела иконописцы передают и сам момент зачатия Сына Божьего. Вверху иконы мы часто видим отображение горнего мира в виде сферы. От нее исходит луч в сторону Богородицы. Порой вместе с лучом пишут голубя – наиболее известный символ явления Святого Духа.

Но ведь в иконе совмещаются не только пространство, но и время. Одна из древнейших русских икон Благовещения (т.н. «Устюжское») XII века изображает не только саму сцену архангельского благовестия, но и воплощение Сына Божьего. Христос на этой удивительной иконе присутствует дважды: сперва – внутри небесной сферы в образе «Ветхого деньми» и тут же – во чреве Богородицы в виде Младенца:

В основном эти подробности черпались из Священного Писания и богослужебных текстов. Например, на многих иконах Благовещения присутствует стена, за которой растет дерево. Это так называемый «вертоград заключенный» (запертый сад) из «Песни песней» Соломона. Этот образ Церковью толкуется как один из прообразов Богородицы в Ветхом Завете, что нашло место в церковной гимнографии (1-й тропарь 9-й песни канона Октоиха 8-го гласа в субботу на повечерии):

Миниатюра из рукописи. Византия XIII век

Этот момент очень показателен: многие искусствоведы, далекие от Церкви, очень любят находить в иконе то, чего там нет. Хотя для правильного понимания отдельных деталей в иконе, порой, достаточно знать и любить православное богослужение.

Столь разнообразная иконография Благовещения Пресвятой Богородицы иногда выходит за формальные рамки непосредственного события. Например, согласно апокрифическим преданиям, перед своим появлением в доме Богородицы архангел сперва окликнул ее у колодца (так называемое «Предблаговещение»). Этот сюжет тоже занял свое место в иконографии праздника:

Роспись в монастыре Высокие Дечаны, XIV век, Сербия, Косово

С течением времени продолжали появляться новые сюжеты, детали, акценты. Но мы не ставим перед собой задачу описать все то, что можно найти в энциклопедиях.

За всеми второстепенными деталями мы не должны забывать о сути события. Архангельское благовестие и его принятие Богородицей – это не просто иллюстрация к Священному Писанию. Это – великий символ сотрудничества (синергии) Бога и человека. Господь не может насильно преступить нашей воли, и только добровольное согласие человека с Божьей волей может принести достойный плод, когда и мы вслед за Богородицей сможем повторить: «Се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему» (Лк.1:38).