Скалистые острова, принадлежащие Дании, но находящиеся между северной Шотландией и Исландией, где тысячами пасутся овцы и гнездятся морские птицы, а из-за Гольфстрима весь год стоит то ли осень, то ли весна. Их зовут «овечьими», но, боюсь, правильных слов для описания этих мест просто не существует. Название каждого острова, словно загадочная северная песня - Стеймой, Эстурой, Саидой, Скювой, Калсой, Куной, Борой. Звучат как шум тысячи водопадов, которые называют "дымящимися". Дело в сильном ветре, который дует здесь практически постоянно и сдувает капли падающей воды. Создается полная иллюзия, что вода кипит. Эти древние названия с поющими долгими гласными в середине слов появились на Фарерских островах вместе с первыми постоянными жителями, кельтскими монахами-отшельниками из Шотландии. К концу VIII века здесь стали высаживаться викинги. Каждую весну, с марта по июнь, когда над Северным морем дуют северо-восточные ветры, быстроходные килевые, под прямым парусом, ладьи морских разбойников из Западной Норвегии за два дня достигали Шетландских, а за четыре — Гебридских островов и Великобритании. Гэлов, потомков древнего кельтского населения островов, грабили, сопротивлявшихся убивали, захваченных женщин и мужчин обращали в рабов. Викинги прослышали от гэлов, что севернее Западной Норвегии есть еще земля — по-гэльски «феаранн». Впрочем, фарерцы предпочитают свой вариант— «фэрьяр», что в переводе с фарерского означает «Овечьи острова». Именно первые кельтские поселенцы из Ирландии и Шотландии и завезли овец. Потом те разбрелись по пустующим пастбищам, начали плодиться в несметном количестве и дичать. Овцеводство до конца ХIХ века играло основную роль в жизни фарерцев, настолько большую, что его стали образно называть "золотом" Фарерских островов. Сейчас на островах насчитывается около 80 тысяч овец, то две на каждого жителя.И ни в какое сравнение не идет с числом жителей островов количество птиц. Фареры славятся птичьими базарами, возникающими благодаря большому числу недоступных для человека скал. Впрочем, это не значит, что до птиц не добраться: их отлов с помощью палки и петли уже несколько столетий является основным занятием многих фарерцев. Если раньше летающая тварь шла вся в пищу, то теперь отлов идет на изготовление чучел. "Звезда" среди местных пернатых - тупик, уникальное создание природы с красно-белым клювом, похожим на клюв попугая. Главный единственный город островов — это Торсхавн (местные называют город Торшавн или просто Хавн, «гавань», однако в русском языке закрепилось произношение Торсхавн). Местоположение Торсгавна очень живописно. На заднем плане фьерда подымаются полукругом крутые и дикие горы, а из середины окружности залива длинная банка утесов далеко вдается в море. На этом выступе расположена большая часть города. Улицы так узки, что две лошади с трудом пройдут рядом, и так круты, что местами приходится цепляться и руками и ногами, чтобы не упасть. Именно отсюда отсчитывают жители архипелага вехи истории Фарерских островов. В столице нет никаких памятников, относящихся ко времени освоения островов. Но жители Торсхавна уверены, что их город стоит именно на том самом месте, где было построено первое поселение кельтов. Сегодня большая часть Торсхавна застроена одно-двухэтажными каменными и деревянными домами — точно такими, которые можно встретить и в любой фарерской деревне или на хуторе. На фоне ярко-зеленых холмов, окружающих столицу, и черных прибрежных скал эти раскрашенные в голубой, темно-синий, красный, оранжевый цвета здания, беспорядочно разбросанные вдоль нешироких дорог, напоминают иллюстрации к сказкам о гномах и троллях. Это впечатление еще больше усиливают торчащие на крышах некоторых домов небольшие деревья и кусты. Дело в том, что по традиции крыши зданий на Фарерах покрывают берестой. На бересту накладывают толстый слой дерна. Нередко семена карликовых ив, низкорослого дубняка, вереска, занесенные ветром на такие крыши, прорастают. Конечно же на Фарерских островах в первую очередь поражают монументальный рельеф и ландшафт - причудливые скалы, расщелины, водопады, долины, озера - от всего этого величия природы захватывает дух. Добавляют колорит деревянные церкви, маленькие деревушки и селения. Однако Фарерские острова — это не райский уголок Земли. Хотя фарерцам они представляются настолько замечательными, что мало кто из местных жителей эмигрирует. А фарерский писатель Йорген Франц Якобсен не без юмора заметил, что если бы на Фарерских островах был климат острова Капри, люди не ездили бы на Капри. Но на Фарерах 280 дней в году льют дожди. Острова окружены чрезвычайно бурным и беспокойным морем, которое в лабиринте утесов производит ужасный прибой. Нередко свирепствуют страшные вихри, которые двигают громадные массы воды. На островах нет естественных лесов. Растут лишь травы, мхи, лишайники. Но только люди побывавшие на Фарерских островах говорят, что именно здесь переживаешь какой-то совершенно новый уровень свободы. Несмотря на почти тысячелетнюю зависимость сначала от Норвегии, затем от Дании, маленький народ островов сумел сохранить свой язык - мало изменившийся древненорвежский, а также специфическую материальную и духовную культуру. Еще до середины ХIХ века на каждом населенном острове существовал свой диалект и каждый фаререц писал на нем, руководствуясь правилом: как слышу, так и пишу. И лишь во второй половине XIX века была выработана норма письменного языка, в основу которого положили язык исландский. Вопреки влиянию Западной Европы, прежде всего Дании, сохранилась и национальная одежда. Фарерские острова - осколок классической Северной Европы (иногда почему-то напоминающий северную Японию). Здесь все происходит неспешно, все друг друга знают, все очень аккуратно и вежливо. Иммигрантов мало, и то приживаются лишь те, кто смог хотя бы в какой-то степени ощутить себя фарерцем. Фарерцы вообще гордый народ и постоянно пытаются отделиться от совершенно не нужной им Дании. Настоящие потомки кельтов и викингов, честные и гостепреимные, но нисколько не кроткие и молчаливые-это люди, у которых слово никогда не расходится с делом.