Анатолий Зверев. Реставрация картин Анатолия Зверева: эпоха художественного возрождения
Реставрация картин Анатолия Зверева:
эпоха художественного возрождения
В центре Москвы, закрытый от взоров москвичей огромными многоэтажками находится домик Антона Павловича Чехова. Именно в нём в наши дни трудятся реставраторы.
Поднимемся на второй этаж по металлическим ступенькам, по которым ходил ещё сам Антон Павлович. По помещению развешаны работы Кати Филипповой.
Сейчас здесь заканчиваются последние работы по подготовке картин великого художника Анатолия Зверева.
Автопортрет художника.
Дело в том, что значительную часть произведений этого художника постигла страшная участь - они попали в огонь. История была полная драмы: собиравший работы Зверева известный коллекционер Георгий Костаки просил разрешения у тогдашней власти выехать из Советского Союза в Грецию. Зверев уже тогда был известным экспрессионистом, стоял в одном ряду с Пикассо, да и ему самому было сложно жить в той системе - он завидовал хамелеонам способным менять свой цвет. Сам он не мог этого делать и поэтому не умел притворяться. И, как гласит молва, Костаки поставили ультиматум, что выпустим из СССР только в том случае, если ты отдашь государству 80% собранных работ. Костаки пришлось пойти на эту сделку с властью. И вот незадолго до отъезда, в 1976 году, на его даче, в Баковке, где и лежали предназначавшиеся государству работы Зверева, происходит пожар. На пожар приехали две пожарные машины без воды и четыре машины КГБ - чекисты стали подозревать, что они сами сожгли картины, чтобы они не достались государству. Георгий Костаки.
В итоге посчитали, что все работы бывшие в том доме погибли. Государство получило другие работы Зверева и передало их в Третьяковку, где они находятся и по сей день. И лишь спустя много лет стало известно, что часть работ художника не сгорела на даче, а лишь обгорела в огне.
Хотя это легко сказать - обгорела. Работы были подвержены огню, а затем поапали под воду из брандспойтов, таким образом пройдя огонь и воду. В итоге они все слиплись. Друг от друга бумагу отделять было нельзя, иначе она бы просто рассыпалась. Тогда Наталья Костаки, дочь коллекционера, стала пытаться спасти их, наклеивая на каждую картину тонкий лист специальной бумаги, проводя так называемое дублирование, и уже наклеенную при помощи растительных клеёв картину отделяла от остальной стопы, таким образом спасая изображение. Примерно так, как это показывает реставратор.
При подготовке картин к выставке было принято решение не восстанавливать погоревшие края картин, поскольку если демонстрировать картины обожжёнными, то это будет лучше характеризовать судьбу картин и художника их написавшего. Более того, было принято решение даже подчеркнуть обгоревшие края. Для этого все работы, наклеив на специальную бумагу, обрезали маникюрными ножницами по подложке, так чтобы новая белая бумага на 1 миллиметр выглядывала из-под обгоревших шедевров, усиливая восприятие обожжённых работ. Кстати, рядом автограф художника.
Анатолий Зверев был художником-моменталистом - он писал очень много работ, иногда по несколько в день, используя для этого самые разные средства: окурки, пепел, свеклу и много другого. Когда ему говорили, что это не используют для письма картин, он отвечал, что "всё что лишнее само отвалится". Таким образом, если что-то не отваливается в картины, это пригодно для того, чтобы её писать. Снаружи обычная работа.
А теперь обратите внимание на белые пятнышки рассыпанные по картине. Это соль.
Вообще, художник писал свои работы, часто не используя нужные технологии, не подготавливая соответствующим образом холст, не на нужной бумаге, поэтому его работы восстанавливать ещё сложнее, чем многих других художников. К слову, по последним тенденциям реставрации не используют слово "восстановление", а используют понятие "консервация", то есть задача реставратора законсервировать работу на данном этапе жизни произведения, чтобы оно как можно дольше сохранялась в находящемся состоянии.
Вернёмся к Анатолию Звереву. Некоторые свои картины он писал используя очень много краски. Вот пейзаж "Деревья".
Он тоже очень сильно обгорел и это притом, что вес картины из-за большого количества краски достаточно велик.
В итоге с обратной стороны, на подложку устанавливаются специальные крепления держущие работу, дабы она под собственной массой не отошла от подложки.
Раскрою небольшую тайну. На самом деле реставраторы не любят перчатки и редко работают в них. В перчатках руки потеют и теряют чувствительность. Поэтому реставраторы используют другой метод: просто обтирают руки спиртом и начинают работать. Так гораздо удобнее и производительнее труд. А перчатки одеваются иногда специально для прессы, камер и пр. чтобы была более внушительная картинка, дескать "вот какой шедевр, что даже руками трогать нельзя":)
Но вернёмся к Анатолию Звереву. После пожара из-за огня, воды, отсутствия основы, его работы стали подвергаться короблению, трещинам. Вот почему их состояние даже сейчас весьма далеко от идеала. Чтобы показать работы на выставках из США (у нас такие не производят) будут привезены специальные матовые, не бликующие, не притягивающие пыль стёкла. Но даже такое уникальное стекло не должно будет дотрагиваться до лицевой части изображения, дабы не повредить ему - оно будет находиться в нескольких миллиметрах над лицевой частью картины, таким образом, изображение внутри этого стекла будет как-бы парить в воздухе. Всё это будет делаться для сохранения шедевров.
Всего было спасено около 200 обгоревших работ. Из-за того, что художник был моменталист и количество оставленных им работ достаточно велико, в мире существует огромное число подделок под Зверева, поэтому коллекционеры при покупке должны быть особенно осторожны.
В искусстве при определении подлинности картины часто основываются на двух документах: атрибуции и провенансе. Атрибуция это заключение специалиста, который смотрит, изучает картину, проводит анализы и затем, допустим, говорит "Да, это Шагал". Вот в случае со Зверевым атрибуция имеет крайне малую ценность. Дело в том, что художник использовал настолько разные стили, техники (если, конечно, способы его письма вообще можно охарактеризовать каким-то стилем или техникой), написал настолько много совершенно разных работ, вплоть до того, что ставил разные автографы (а то и не ставил), что что-то там знать и пытаться определять практически невозможно.
И вот в случае со Зверевым определить подлинность можно лишь при помощи провенанса - истории владения той или иной его картиной. То есть, если упрощённо, то, допустим, написал Зверев картину в 70-м году, её купил у него Иванов и владел ею до 90 года, затем он продал её Петрову и тот владел ею до 2000 года, в 2000-м году Петров продал её Сидорову и вот сейчас Сидоров ею владеет и хочет продать вам. Вот бумага на которой отражены все владельцы и которая является неотъемлимой частью произведения и называется провенанс.
Петух - красивая птица и одновременно символ огня. И вот в огне Петух работы Зверева утратил самую красивую свою часть - хвост. Но остался жив.
Вот такой это был удивительной судьбы художник и такое великолепное наследство он, можно сказать, чудом нам оставил. И какой далеко не меньший труд был проведён многими людьми, чтобы эти шедевры могли снова оказаться перед взором широкой публики.
Так что обязательно приходите на выставку произведений Анатолия Зверева "Зверев в огне", которая откроется 14 июня 2012 года в Выставочном зале "Новый Манеж", в Георгиевском переулке, города Москвы. Здесь вы сможете увидеть огромный пласт творчества Зверева, многое из которого ещё никогда не показывалось широкой публике. И смотря эти картины, вы будете знать ту историю, что их окружает и ту драматическую судьбу, которую они пережили.
В 1957 году в Москве проходила конкурсная выставка Международного фестиваля молодёжи и студентов. Председатель жюри, выдающийся художник-монументалист Сикейрос, присудил золотую медаль 26-летнему художнику Анатолию Звереву.
История его участия на этом конкурсе была такая, что премию присудили, но об этом никто в СССР не узнал. Только жюри и участники. Зверева не допустили к конкурсу с самого начала. У не го не было диплома. Он проучился только 1 год в художественном училище. Чтобы хоть как-то приобщиться к миру художников он устроился на работу в ЦДХ (Центральный дом художника) маляром. И красил целыми днями стены. Во время конкурса он зашел в конкурсный зал, разлил на пол два ведра краски голубой и белой (точно не помню, пишу на память историю, прочитанную в Огоньке больше 20 лет назад). И шваброй в несколько движений размазал эти два цвета по полу. Получился изумительный женский портрет. Сикейрос (кстати, его полное имя Давид Альфаро Сикейрос, очень красивое)остановил конкурс и объявил победителя. Но советские чиновники не допустили Зверева даже после этого к работе. Его даже уволили с должности маляра.
У человека без всякого законченного художественного образования тут же прошли выставки во Франции, Швейцарии, США, ФРГ, Австрии, Англии, Дании и других странах. Его картины демонстрировались в Париже и Женеве, были приобретены «Метрополитен – музеем» в Нью-Йорке. Но у Анатолия Зверева, о котором ходила слава свободного художника-бродяги и юродивого, не было ни денег, ни жилья, ни признания на родине. Знавшие его люди говорили, что это был его выбор. Он избегал людей, прятался от милиции, имея однокомнатную квартиру, ночевал на лавке или по чужим квартирам. Он отказывался от участия в выставках, отказался от пенсии, жил без паспорта. Пабло Пикассо называл лучшим русским рисовальщиком человека, большую часть жизни проведшего в психушке.
Из воспоминаний
«…Он побежал на кухню и притащил три соусницы: коричневый ткемали, зеленый ткемали из молодых слив и красный сацибели. Разложил лист на столе и начал рисовать. Он обмакивал пальцы в соус и очень точными, профессиональными движениями наносил мазки на бумагу. Когда нужно было очистить «кисть», просто облизывал пальцы. Распылял ртом. Иногда промахивался, и тогда соус летел на зрителей…
…Пошли в дело горчица, перец и соль. В результате этой магии через полчаса из хаоса пятен материализовался портрет брата. Чтобы заметить хорошую картину, нужно разбираться в искусстве. Заметить шедевр может каждый. Этот портрет был шедевром…»
Из воспоминаний
«…Глядя на его работы, трудно представить, что он создавал их за считанные минуты, пуская в ход не только традиционные кисти-краски, но и все, что под руку попадется, – свеклу, веник, сапожную или зубную щетку, творог, воду из-под акварельных красок…В дело шли бумага, картон, холст, тряпки, деревяшки. Он мог рисовать и красками, и зубной пастой, и окурками. Для него как бы не было преград….»
«Каждый его мазок – наслаждение, – писал о нем Роберт Фальк. – Живописцы такого калибра рождаются только раз в столетие…»
Посмотрите картины. Я видел оригиналы в Москве еще в студенческие годы, они стоили десятки и даже сотни рублей. Их продавали в букинистах. Но мне они были не по карману. Я счастлив, что хотя бы их держал в руках.
